Абстрактный мир. Трилогия (СИ) - Страница 2

К оглавлению

2

— Ларан Аттир отдал приказ на воздушную бомбардировку корпуса, когда они остановились у переправы в ожидании переговоров. У наших бойцов не было шанса.

— Где был ты, Азар? — она презрительно посмотрела на него. — Или ты не воин? Где был отец?

— Мы остались в штабе…

— Штаб! Неужели ты ничего не понял? Наш старший брат, будущий глава клана, блестящий офицер, умелый тактик и политик, погиб лишь потому, что вздумал идти против отца! — Алтаннат ударила кулаком о камень с такой силой, что разбила руку. — Против них! Да кто они такие, чтобы отбирать у меня брата?! Их кости давно обратились в пыль, их имена помнят лишь летописцы! Вот так, направить наследника на верную смерть, лишь потому… Потому что воины клана любят его больше, и отец так и не смог смириться с этим.

Азар знал, что она придет, как знал и то, что, скорее всего, сестрица захочет его убить. Неважно, наняли ли её для этого, или она сама решила порушить отцовские планы, но удар будет нанесен сегодня.

Алтаннат отстранилась от скалы и, пройдя мимо брата, замерла в паре шагов за его спиной.

— Ты едешь на Прэн, в университет Миротворцев? — холодно спросила она.

— Да, я хочу в совершенстве овладеть магией, — Азар ответил спокойно, без тени напряжения, ни интонацией, ни движением не выдав, насколько опасным ему представлялось беседа с наемницей, притаившейся у него за спиной.

— Бессмысленная затея, — презрительно фыркнув, отозвалась Алтаннат. — Три года под копыта бизона. Или снова воля отца? Отослать любимого сына подальше, чтобы его, не дай предки, не задела шальная пуля.

— Отец хотел, чтобы я поступил в орден.

— Теперь он этого не хочет.

— Это только мое решение, — если сестра решит прикончить его, последним, что он увидит, будет вершина скалы предков. Как символично.

— Ты сам-то хочешь стать миротворцем?

— Прэн — это не только миротворцы, — глухо бросил он, опуская голову. — Это…

— Ну да, конечно, как я могла забыть, — резко перебила его сестра. — Свобода от клана! От традиций! Вы с Терзумом провели там всё детство, когда я…

— Когда ты взрывала эльфийские города.

Алтаннат зло расхохоталась, и скала предков отозвалась свирепым эхом, разнеся смех по долине. Азар приготовился к удару, но ничего не произошло.

— Помни, никогда не подниму я руки на брата. Придет время — и ты поймешь, — он резко обернулся, но нож, просвистев в воздухе, вонзился в землю у самых его ног. Алтаннат и след простыл, только ветер еще носил среди гор её голос.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. КЛЮЧ

Глава первая
Остров миротворцев

Пора бы разучиться плакать.

Отец ненавидел истерики, а слезы доводили его до бешенства.

Сейчас мне ничего так не хотелось, как вскочить с дивана и, сломя голову, броситься в комнату, но разговор был не окончен, и подобное неуважение вполне могло грозить выбитой дверью.

Отец стоял у окна, повернувшись ко мне спиной, и созерцал свое главное, как он считал, жизненное достижение — идеальную лужайку перед домом.

Гребаная трава, всю жизнь мечтала её спалить.

На журнальном столике тикали старые, спешащие на пять минут, часы в виде божьей коровки с длинными усиками-антеннами, которые покачивались из стороны в сторону из-за сквозняка, гулявшего по комнате. Часы когда-то давно купила мама в подарок отцу. Я помню, он долго разглядывал божью коровку, а потом бросил её к ногам жены, поджав губы.

— У тебя нет ни вкуса, ни ума, — жестко сказал он, наблюдая, как женщина поднимает игрушку.

— Прости, я думала развеселить тебя, — ответила мать, бледнея.

— Мам, отдай мне! — я выскочила из-за дивана, где пряталась весь их разговор, и, выхватив часы из рук матери, прижала их к груди. — Они будут моими.

Позже, когда мамы не стало, и мой брат Джеф перебрался с чердака в большую комнату, он забрал часы себе и использовал их как будильник. Мысли о брате вернули в действительность — нужно во что бы то ни стало дождаться его возвращения с работы. Отца ему не переубедить, но хотя бы успокоить старого маразматика он всё-таки попытается.

А папаша, между тем, уже успел свалить вазу, едва не сломал столешницу и сейчас достиг того состояния ярости, которого я опасалась больше всего: он побуянил, но ещё не перешел к оскорблениям. Замерев у окна, он подбирал слова, обдумывая, как бы побольнее уколоть и унизить меня. Он будет говорить о матери, о её никчемности и слабохарактерности, о том, что я как две капли воды на неё похожа и меня ждет такой же бесславный конец.

Наконец отец обернулся. Около моей правой руки лежал скомканный конверт, из которого торчала оранжевая пластиковая карта с заветным номером. Я проследила за взглядом отца, и, не сдержавшись, всхлипнула, но тут же притихла, с опаской глядя на родителя.

Он подошел ко мне, а я инстинктивно сжалась и опустила голову.

— Отдай мне конверт, — произнес он довольно спокойно, чем немало удивил меня. — Просто отдай и всё. Я тебя не трону, если отдашь. Ноги Тейеров не будет в этом гадюшнике.

Я посмотрела на часы — схватить бы их и запустить в его пустую башку.

Интересно, что он тогда сделает? Убьет?

— Ты вынуждаешь меня…

— Что здесь происходит? — я вскинула голову и с нескрываемой радостью уставилась на застывшего в дверях брата.

Отец удивился его раннему приходу, и даже как-то растерялся.

— Обсуждаем будущее Антеи, — после секундного замешательства отозвался он, скрещивая руки на груди. — Даю ей отцовские наставления.

2